Галина Брежнева. Крах бриллиантовой королевы

"ЖЕНСКИЙ ЖУРНАЛ"

Она восемь лет носилась следом за ним по всему миру. Они вели образ жизни разгульный, разухабистый, на широкую ногу. Шампанское — рекой, икра — килограммами, драгоценности — пригоршнями... И пресытились друг другом.

Ее представления о реальности шли вразрез с социалистическими ценностями, пропагандируемыми официально. Галина Брежнева прожила полную приключений и авантюр жизнь вольготно, размашисто и весело, здорово встряхнув серую застойную действительность. Она была примадонной. У нее были деньги, невероятное влияние, драгоценности, роскошь, красота, а о ее многочисленных романах ходили легенды. Галина брала от жизни все. Но закончила ее страшно.

Обычная сумасшедшая

Московская область, деревня Добрыниха, психиатрическая больница №2 имени О. Кербикова... Это последний адрес Галины Леонидовны Брежневой. Красный цвет здания, огражденного розовым забором, — дивная дизайнерская находка для пристанища сумасшедших. Во дворе — большая церковь: в ней молятся нищие духом. Галина частенько сюда заходила, а местные любопытные подглядывали в заборные щелки: шутка ли, дочь генсека, пусть и бывшего, тут лечится! Но сколько ни всматривались, не могли разобрать: кто же из этих несчастных, худых, осунувшихся теток, монотонно втаптывающих остатки своей жизни в дорожки из гравия, — знаменитая Брежнева, для которой в той, что за высоким забором, действительности не существовало никаких преград? В психушку Галину привезли из клиники Кащенко (туда она попала с очередным банальным алкогольным отравлением), где ее промыли и сдали на руки санитарам. Это в прошлой жизни она была буйной, страстной, необузданной, а в Добрыниху попала отекшей, посиневшей и тихой — заведение-то для хроников, а не для "острых". Царские хоромы на улице Алексея Толстого, на Кутузовском проспекте, великолепная дача в Жуковке сменились узкой койкой в общей двенадцатиместной палате. Вместо роскошных платьев — серый казенный байковый халат, взамен бриллиантовых браслетов — специальные завязочки на запястьях. Правда, кормили Галину отдельно. Она не капризничала, изредка вместо каши просила омлет, а когда поставили диагноз "цирроз печени", ее жалели, готовили протертые супчики. Брежнева ко всем в клинике обращалась на "вы", и от ее былой удали не осталось и следа. Персоналу строго запретили распространяться по поводу пациентки такого уровня", но больные, с которыми Галина познакомилась и подружилась, рассказали о ней родственникам, а те разнесли молву.

Последние годы она доживала в абсолютном одиночестве, в здравом уме и при полной памяти: исчезли все, кто целовал ручки, кому она "устраивала" квартиры, дачи, телефоны, должности, кто клялся в вечной преданности. Брежнева всегда была щедрой: всем, кого любила, с кем тесно общалась, дарила дорогие подарки — от квартир и шуб до золотых колечек, французских духов, хрустальных ваз. Но ответной благодарности так и не дождалась: от Галины отвернулись все, потому что такое знакомство уже не приносило выгоды и было постыдным. Врачи обещали выпустить ее через три месяца, но она провела в Добрынихе четыре года — до самой смерти. Никто не хотел ее забирать, а дочь Виктория не появилась ни разу. Правда, дважды Брежневу навестили закадычная подружка Мила Москалева да Игорь Щелоков (сын застрелившегося министра внутренних дел СССР) с женой Ноной. Они побоялись сказать Гале, что возвращаться ей некуда: дочь продала и дачу, и квартиру какому-то аферисту, получив за все копейки. У Милы Москалевой сохранилась копия письма Галины из клиники, в нем — крик: "Девочки, помогите, я так устала!" Сколько таких писем она разослала по свету, никто не знает. Надежду подал единственный человек — Юрий Никулин. Галя даже улыбаться стала, расцвела. Но артист слег, попал в больницу и вскоре умер. Брежнева сломалась окончательно, не вставала с постели, существовала под капельницами. Санитарки вспоминают, что перед смертью Галина Леонидовна сказала: "Я пожила в свое время, теперь живите вы".

30 июня 1998 года за ней приехал специальный катафалк и увез на Новодевичье. На похоронах было мало людей. Они молчали — не плакали. Дочь улыбалась, внук отрешенно смотрел за окно крематория. Среди всех самым несчастным выглядел только замусоленного вида нестарый мужчина — последний возлюбленный Галины Брежневой по кличке Кролик. Когда ей намекали на несметное количество ухажеров, которых Брежнева меняла как перчатки, та парировала: "Я в этой жизни ничем не умею заниматься — только любовью. Мужиков не считаю — я ж не звезда. Чего их считать? Их надо употреблять. Вот у меня Кролик есть. Мы с ним в пять утра танцуем. Танго..."

Под куполом цирка

Она хотела стать артисткой, но отец не позволил — отправил учиться на филфак. И все же удержать не смог. Не в огонь так в полымя бросилась Галя: всю жизнь крутилась в артистической среде — оттуда были ее мужья, любовники, поклонники, друзья-приятели. Ей нравилась веселая жизнь, праздничная цирковая суматоха, да и артисты были куда интереснее папиных сослуживцев.

Евгения Милаева называли барином — красавец, силовой гимнаст, нижний в пирамиде... Двадцатидвухлетняя Галина увидела его в кишиневском цирке и влюбилась без памяти: бросив учебу, сбежала из дома, родила дочку и приняла двух милаевских детей-близнецов (жена артиста умерла в родах). Папа Леня был в шоке от поступка горячо любимой Гали, поскольку прочил ей другую, более достойную партию, а тут какой-то эквилибрист! Всего на четыре года младше самого Леонида Ильича, опытный и богатый Милаев научил девушку разбираться в украшениях, баловал красивой одеждой, знакомил с лучшими парикмахерами, завмагами, приучил к роскоши. Она восемь лет носилась следом за ним по всему миру. Ее записывали то костюмершей, то гримершей, но от этого корона с Галиной головы не падала. Они с Милаевым стояли выше всех, вели образ жизни разгульный, разухабистый, на широкую ногу. Шампанское — рекой, икра — килограммами, драгоценности — пригоршнями... И пресытились друг другом.

Когда цирк гастролировал по Японии, Галина познакомилась с юным восемнадцатилетним созданием. Паренька звали Игорь Кио. Он не был волшебником — только учился у своего великого отца, иллюзиониста Ренарда Эмиля Кио. Она сбежала от мужа: богатырь удерживал на себе десятерых акробатов, но Галю, увы, не удержал. У Игоря случилась первая любовь, а яркой, опытной, обольстительной Гале было тридцать два. Разница в возрасте не остановила, и они тайком поженились, уехали в Сочи. Лишь записочку папе оставила Галина: дескать, люблю, сил нет, прости и пойми. Леонид Ильич не понял, но махнул рукой: погуляет дочка и опомнится. Зато Милаев решил отомстить неверной и накрутил тестя, ибо многое терял от неприличного развода с номенклатурной супругой. И Брежнев вмешался. В одном из последних интервью Игорь Кио рассказывал, как к ним пришли перепуганные до смерти начальник краевого отдела милиции и начальник паспортного стола. Беглянку увели под конвоем и отправили в Москву, а в паспорте новоиспеченного жениха вырвали страницу со штампом о браке и написали: "Подлежит обмену". Такой разрыв по живому, на девятом дне супружеской жизни, не испугал Игоря и Галю — они встречались тайком. Узнав об этом, Брежнев хотел отправить юнца в армию, но ничего не получилось: у Кио был хронический лимфаденит. Однажды Галя примчалась к нему в Одессу на выходные, сказав дома, что едет к подруге на дачу. Но из-за нелетной погоды обратный рейс на Москву задержали на 4 дня. Обо всем узнал дорогой Ильич, и иллюзионисту долго прочищал мозги генерал одесского КГБ. Это не помогло. Говорят, что Галина, маниакально влюбленная в бриллианты, не раз обращалась к Кио с просьбой показать свое искусство на другом поприще (как сказал бы Остап Бендер, в умении безболезненно изымать средства у населения). Фокусника криминал не прельщал — он и так был отнюдь не бедным. Правда, иллюзионист тоже неровно дышал к драгоценностям, и это их еще больше сближало. Впрочем, роковая любовь прошла сама по себе, хотя общались Игорь и Галина практически всю жизнь, из которой первым ушел Кио...

Любовная лихорадка

Подробности романов дочки генсека обрастали легендами, их смаковали и в политбюро, и на рынках. Но Галина никогда не изображала из себя святошу — она любила открыто. После развода с Милаевым у нее было множество красивых и все же чаще горьких, бесперспективных историй. Ухажеры толпами стояли в очереди, однако Брежнева никогда не опускалась до разврата — в ее жизни были только "единственные" мужчины. Очертя голову она бросалась в пучину чувств. Ее страсть была для многих слишком властной, изнуряющей, утомительной. Один их таких мужчин — знаменитый танцор Марис Лиепа, который был младше Галины на 11 лет. Она страдала по женатому артисту, принимала и удовлетворяла все его капризы, просьбы, но для Лиепы это была просто приятная и полезная (для связей и карьеры) интрижка. Когда роман стал тяготить Мариса, он придумал весьма жестокий сценарий разрыва — сообщил, что прилетает с гастролей таким-то рейсом. Галя помчалась в Шереметьево и увидела, как в зале ожидания артиста встречает жена, Маргарита Жигунова, и парочка, целуясь, удаляется. Лиепа знал, что им вслед, закусив от боли губы, смотрит Брежнева. Говорят, что именно этот случай положил начало ее попойкам...

На 41-м году Галина вышла замуж за 32-летнего милиционера Чурбанова, который развелся с женой и оставил маленьких детей ради корыстного союза с брежневским кланом. Чурбанов был спокойным, домашним, сдержанным и терпеливым. Галя впервые получила родительское благословение на брак — в виде благ и дефицитов, квартиры, дачи, мебели, нескольких машин и стремительного продвижения мужа по служебной лестнице. Через четыре года зять Брежнева стал генералом и замминистра МВД, но тихое мещанское счастье было не по Галине. О супруге она во всеуслышание говорила: "Фамилия моего мужа полностью соответствует его сущности. Я люблю искусство, а он — всего лишь генерал".

Елена Кириченко, "Женский журнал"

Продолжение следует.