Жила-была притча...

Он красив до умопомрачения! Четыре гнутые ножки в виде львиных лап покрыты сусальным золотом. Подлокотники, смягченные нежнейшими небесно-голубым с серебряной нитью атласом, пригнуты отягощенной лозой: на ней гроздья из камней - кабашонов и листья малахитовой глазури. Спинка принимает в свои объятия, лаская нежным шелком и прижимаясь ароматным красным деревом с золотыми вкраплениями в виде райских птичек. А сиденье! Это не сиденье - это нечто, взбитое из пуха от крылышек юных ангелочков.
Он весь искрится. Вздыхает томным полупрозрачным "лунным камнем", поет лазуритовым облаком у изголовья, обрамленным алмазными звездами. Каждая линия его узоров - это поэтическая строчка, то нежная и таинственная, то пламенная и страстная. Узоры переплетаются, как фантастические драконы в брачном танце, то и дело взрываясь брызгами самоцветов на пике блаженства. Утопая в нем, ощущаешь себя на небесах. А он и есть земное отражение небес. Трон! Престол! Удел избранных. Предмет вожделения и грез.
Сегодня, как и многократно прежде, он стоит на убранном шелками балконе и ждет своего хозяина. Новый хозяин взошел на него совсем недавно. Через час он воссядет, чтоб созерцать казнь своего предшественника.
Внизу, в центре эшафота, стоит Плаха. Она почти ровесница искрящемуся
красавцу-трону, а какие разные судьбы! Плаха потемнела от времени и покрыта бурыми пятнами пропитавшей ее крови. Но она еще крепка! Никто не слышит ее тихий стон, когда, отсекая очередную голову, стальное острие впивается в нее. Никто не считает насечек на израненной поверхности, по которым можно прочесть историю, как по календарю.
- Мое предназначение - возвышаться и возвышать. Твое - унизить то, что низвергнуто, - надменно произносит Трон. - Меня желают, тебя страшатся. Передо мной склоняют головы, перед тобой их лишаются. Ты черна от крови и слез, уродлива от рубцов, оставленных топорами палачей.
- Это так. Но я принимаю последнее прикосновение губ и последний взгляд тех, кто был обольщен и обманут тобой, - возражает плаха. - Я прижимаю к сердцу венценосные головы тех, чей царственный зад ты ласкаешь. Так кто же из нас достоин большего уважения? И кто из нас чище?
Новый хозяин медленно опустился на трон, воссев на небесно-голубые шелка и возложив руки на золотые поручни.
- Добро пожаловать! - едва слышно проскрипел Престол. - Надолго ли?
Прежний хозяин также медленно опустился на колени перед плахой, кинув затуманенный слезами взгляд на Престол, с которого был низвергнут.
- Я сожалею, - вздохнула Плаха. - Но, поверь моему опыту, твой преемник придет ко мне гораздо раньше, чем ты после своего предшественника. Он глуп и тщеславен. Его дорога с балкона на эшафот будет куда короче!
Никто и никогда не слышит, как перешептываются Престол и Плаха. А жаль.